связь принимающему в ЛС
Имя, Фамилия
Florence ‘Flora’ Cassiopeia Carrow / Флоренс ‘Флора’ Кассиопея Кэрроу
Сокращения:
Flora, Flo, Florrie, Cass, Cassie / Флора, Фло, Флорри, Кэсс, Кэсси
Дата рождения & возраст
30.07.1982, 15 лет /младше сестры на 12 минут/
Чистота крови, принадлежность к стороне
Факультет + курс или место работы + должность
Чистокровна, нейтралитет, Слизерин, 5 курс
Биография
Ближайшие родственники:
Отец – Альдерт Дариус Кэрроу, чистокровен. Работник Министерства Магии. Зам. главы отдела магического сотрудничества, 37 лет.
Мать – Жозефина Аурелия Кэрроу (в девичестве Уинстед), чистокровна. Безработна, ранее работала на секретарской должности в Министерстве, 34 года.
Старшая сестра – Гестия Маргарита* Кэрроу, чистокровна. Ученица школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, факультета Слизерин, пятый курс. 15 лет
* имя лишь для анкеты и может быть изменено при появлении сестры на проекте.
Остальные родственники:
Со стороны отца:
Дедушка – Дариус Кэрроу, чистокровен, владелец сети аптек в Шотландии, 61 год.
Бабушка – Кассиопея Кэрроу, чистокровна, безработна. 56 лет
Двоюродный дядя – Амикус Кэрроу, чистокровен. Пожиратель Смерти, 37 лет
Двоюродная тетя – Алекто Кэрроу, чистокровная. Пожирательница Смерти, 35 лет.
Со стороны матери:
Дедушка – Фредерик Уинстед, чистокровен, безработный. В прошлом ученый, ныне занимается изучением гербологии, один из членов Попечительского Совета Св. Мунго, 55 лет.
Бабушка – Маргарита Уинстед, чистокровна, безработная. 53 года.
Дядя – Генрих Уинстед, чистокровен. Управляющий одной из аптек семейного бизнеса в Абердине. 27 лет, не женат.
Место рождения:
Пригород Перта (Perth/Peairt), на берегу реки Тэй (Tay/Tatha), поместье Айнэ (Spirit/Aigne), Шотландия (Scotland/Alba)
Описание:
Детство:
Я родилась и выросла в Шотландии, стране холодной и угрюмой, как считают многие. А я жила тут одиннадцать лет и видела простирающиеся вдаль леса, множество рек и речушек, широкие улыбки шотландцев. Тридцатое июля тысяча девятьсот восемьдесят первого года выдалось жарким, а ночь душной. Мы с сестрой появились на свет после десяти часов схваток, и думаю, я бы на месте матери, готова была нас убить после такой пытки. Я почти верю в то, что помню о том, как мать держала меня на руках, одновременно с сестрой, которая появилась на двенадцать минут раньше. Хотя, я просто слишком часто слышала это и запомнила. Это были те, редкие минуты, когда я была абсолютно на сто двадцать процентов уверена в том, что мама нас любит, безмерно.
Не могу сказать, что страдала от недостатка внимания. Отца я видела редко, он работал в Англии и был вечно занят, хотя порой ему все же удавалось выкроить несколько минут, часов, дней и провести их с нами. Он учил нас летать на метле и с упоением рассказывал про наших многочисленных родственников, даже, если я практически ничего не запоминала. Хотя, к тринадцати я могла с легкостью назвать своих двоюродных и троюродных бабушек по обеим линиям. Сейчас, правда, это уже несколько проблематичнее, но что-то я еще расскажу. Зато бабушка с дедушкой всегда были рядом, причем и с маминой, и с папиной стороны. Порой их было даже слишком много, зато я не чувствовала себя одинокой. Рядом всегда было много людей или домашний эльф Дора, которая нянчилась с нами с самого рождения. Она и сейчас живет у нас дома и готова закормить нас с Гестией имбирным печеньем, которое мы любили в детстве.
Лет с пяти нас начали мучить правописанием, арифметикой и историей магии. Уроки были не частые и довольно увлекательные, но расслабляться нам не давали. В конце концов, в Хогвартсе этих дисциплин и в помине не было, а мы, будучи чистокровными, понятное дело, что не могли учиться в обычной школе. Да и не было их рядом с нами. Примерно тогда и проявилась впервые моя магия. Позже, чем у сестры. Помню, что я безумно завидовала. Это было Событие, и оно было посвящено сестре, впервые мы были разделены. Родственники напополам, комната напополам, дни рождения на двоих, а тут праздник, но только Гестии. Я злилась и силилась вызвать свой первый магический всплеск, а ничего не получалось. До тех пор, пока я не увидела сестру, падающей с метлы отца. Ей бы тогда сильно досталось за то, что взяла вещь без спроса, за то, что поднялась так высоко, за то, что была одна, без взрослых. А я оказалась рядом, хотя от ужаса не могла сдвинуться с места. Правда увидела, как сестра падает, будто в замедленной съемке. Я смогла замедлить ее падение, и она отделалась только легким ушибом. Вот только было жаль, что я не могла сразу же побежать и рассказывать всем о том, что я тоже волшебница. Ведь сестру наказали бы, а я не хотела этого. Даже, несмотря на то, что ждала своего выброса почти год после сестринского. Она опередила меня и все рассказала. Я тогда гордилась ею почти также как и собой. И ее даже не сильно ругали, мое Событие перекрыло ее непослушание.
Помимо уроков интеллектуального развития, были и другие. Те, о которых мечтала я, и те, которыми заставляла заниматься матушка, в ее приступы заботы. В итоге, чем мы в детстве только не занимались. Музыка, танцы, рисование, квиддич. Причем музыка разная, то есть инструменты разные и кажется, даже пение. Правда, не совсем сложилось, что надоело, к чему-то совершенно не было таланта. Да, чего там только не может произойти. Правда, что-то мне все же удавалось. Так, например, я при отсутствии больших способностей, но обладая большим упорством, все, же смогла научиться, вполне сносно играть на пианино. Не то чтобы, я была гением и музыка лилась из под моих пальцев, но она не резала по ушам, а те сюиты, что я отточила, игрались мною без фальшивых нот. Музыка вообще многое для меня значила, а потом и танцы. Даже, те, скучные и неинтересные, бесконечно правильные, которые танцевались на светских приемах и званых обедах. Я жила танцем, оказалась очень пластичной и хорошо чувствовала мелодию. Так и получилось, что из всех увлечений остались только квиддич и музыка. Сколько раз я падала с метлы и не сосчитать, но мне нравилось. Чувство полета, ветер в ушах, свобода. Мне просто нравилось летать, и я никогда не думала о том, чтобы пробовать играть. Я знала правила, знала, как играть, неплохо держалась в воздухе и всегда присутствовала на матчах нашей сборной. Вот только я училась в Слизерине, а в нашей команде никогда не было девушек, да и я была недостаточно уверена в себе для того, чтобы действительно играть.
Я не помню чего-то выдающегося в своем детстве. Каких-либо катаклизмов или опасных жизненных ситуаций. Чрезмерной родительской опеки или недостаток родительской любви. Все и всегда было ровно, правильно. Поэтому ничего удивительного, что письмо пришло точно в срок и чернила были настолько же изумрудными, насколько и должны были. В списке не было каких-то неточностей, а со всеми покупками удалось быстро разобраться. Разве, что наше с сестрой недовольство по поводу того, что сову нам на первом курсе не купили. Просто без объяснений, сказали, что будете пользоваться школьными. Кажется, родители решили, что мы просто забудем о птице, и несчастный почтальон умрет от голода и отсутствия ухода. В любом случае, первого сентября тысяча девятьсот девяносто второго, мы с сестрой крепко держались за ручки наших тележек и бежали навстречу стенке между платформами. Свист поезда, крики родителей и детей, быстрое прощание, поиск купе и наконец, первая в нашей жизни поездка в Хогвартс-Экспрессе навстречу новой школе и новой жизни.
Школьные годы:
[i]Первый курс: Большой зал, извечный тыквенный сок, огромные длинные столы, заставленные едой. Но это потом, а сначала был приезд на станцию, Хогсмид, который, к сожалению, был, не видим в темноте. Гулкий голос Хагрида, словно резонирующий от всего, что находилось рядом, огромный фонарь в его руке. Черное озеро, лодки, замок, освещенный огнями. Сказка, самая настоящая сказка. Можно сколько угодно жить в мире магии, видеть и сталкиваться с ней каждый день, но Хогвартс, пожалуй, самое волшебное, что я видела. Даже сейчас, пять лет спустя, я все еще думаю также. Четыре факультетских стола, баннеры каждого дома, учителя в разноцветных мантиях. Процесс распределения, когда пришлось так долго ждать свою фамилию. Сначала сестры и бесспорное Слизерин, потом моя очередь, с точной установкой, что я должна быть с Гестией. Мое собственное Слизерин, аплодисменты слизеринской части зала. Окончание церемонии, первая трапеза, первый спуск в подземелья, первый услышанный пароль, приветственное слово старосты. Тогда я с трудом понимала, что происходит и рухнула в кровать без задних ног.
А потом началась учеба, самые обычные школьные будни, стычки с другими факультетами, не лично мои, но я часто оказывалась рядом. Зеленые и красные мантии действовали друг на друга, как тряпка на быка. Уроки, уроки и еще раз уроки. Факультетские матчи, огромное количество домашних заданий, которое перестало таким казаться, лишь после двух месяцев учебы. Первые друзья и первые ссоры. Волшебное время в волшебном месте. Но кажется, невозможно было провести нормальный год обучения в школе, где находился сам Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, а также Мальчик-Заноза-В-Заднице-Всея-Слизерина. Ну, или почти всего. Не важно. В школе убийца, преступник и просто отвратительный человек, которому удалось сбежать из Азкабана. Сириус Блэк, который каким-нибудь четвертым, седьмым коленом связан со мной родственными узами. А вот теперь было страшно, в том числе и за себя. Ему, наверное, все равно, какая у кого кровь, а может, наоборот, чистокровные вызывают глубочайшее презрение. Ходили тише воды, ниже травы. Как будто так можно было спастись. Пронесло, все остались живы и невредимы, во всяком случае, насколько мне известно. А еще лето между вторым и третьим курсом, мы с сестрой провели в Лондоне. Там явно жить было интереснее, чем в нашей тихой Шотландии. Хотя, можно подумать, нам нужны были новые потрясения.
Второй курс: Как-то вспоминаю, что со мной приключалось во время учёбы в школе и понимаю, что по сути ничего. Совершенно ничего. А вроде готова была лезть почти везде, но с приключения мистера Поттера, не сравниться, конечно, никому. Турнир Трех Волшебников или точнее будет сказать четырех? В нашей школе ажиотаж и все будто сошли с ума, во всяком случае, старшие курсы. А мне и в турнире не поучаствовать и Дурмстранг с Шармбатонам меня не сильно интересует, точнее учащиеся. То есть были среди них весьма милые люди, но старшие курсы интересовало несколько другое, а мне еще рано. Мне даже кажется, что кто-то, тогда сказал, что мне рано. Ужас. Даже на балу не побывала. Всего два года разницы, а четырнадцать лет можно, двенадцать – всем отбой. Несправедливо. У нас, тогда как раз начались прорицания, и мы полночи провели, читая книжку и гадая. Дара прорицания не было ни у одной из нас, зато весело. Турнир закончился весьма трагично. А разве могло быть иначе, ведь мистер Гарри Поттер, который еще и заявил про возрождение Темного Лорда. Ему, кажется, не поверили. Не знаю, будь я старше, может быть что-то и узнала бы у родителей. А так, двенадцать, всего двенадцать лет. Мелкая и никому не интересная. Обидный был год.
Третий курс: Ехала в школу, ожидая чего-то из рук вон выходящего, а новому учителю по ЗОТС совершенно не удивилась. Они все равно каждый год меняются. Надоедает, знаете ли. А если бы у меня память плохая была? Только запомнила, как зовут нового профессора, принимайте смену. Один сошел с ума, второй оборотень, третий безумный аврор – пожиратель смерти под прикрытием, четвертый безумная тетушка из Министерства. Спасибо папе, предупредил, что с мадам Амбридж шутки плохи, а потому читали учебники и переписывали параграфы. Рука отваливалась, знаний не прибавлялось. Потом еще эта инспекционная дружина. Забавно, но я в этом не участвовала. Власть Слизерина это заведомо верный путь к полному беспределу. Так и вышло, а я не хотела в таком участвовать. Смещение Дамболдора, новый директор, фейерверк от братьев Уизли. А потом все выпуски Пророка, без устали твердящие об одном: о битве в Министерстве, о Зале пророчеств, о возвращении Того-Кого-Нельзя называть. На этот раз возраста хватило для того, чтобы отец сказал, что да, все так и пророк действительно сообщил верную информацию. Он вернулся.
Четвертый курс: Тяжелый год предстоит, экзамены и, наверняка, очередное происшествие, связанное с нашим любимым героем. Честное слово, даже у меня уже начинают скрипеть зубы, когда я слышу о нем. Зато, Дамблдор вернулся на свое законное место, правда выглядит он не очень хорошо. А еще мы узнали, что приключилось с профессором Амбридж, думается, эта дамочка не любит, когда при ней говорят про единорогов. Изменений вообще много. Опять новый учитель по ЗОТС, почти новый, это профессор Снейп, который получил желанное место, а ему на смену пришел весьма добродушного вида старичок, профессор Слизнорт. Мы с сестрой быстро оказались членами его Клуба, хотя название у него, конечно не слишком элегантное. Наконец-то все становится на свои места, хотя среди слизеринцев много приглушенных разговоров, больше, чем обычно. Нам с Гестией пришлось несладко, наша фамилия в момент стала привлекать к себе слишком много внимания. Раньше было лучше, а сейчас они все на свободе, в том числе и дражайшие родственники, которых мы и видели разве, что на фотографиях. Приходится сжимать зубы и терпеть. Домашнего задания задают просто катастрофически много, нас попросту заваливают уроками. Будто все предыдущие курсы вместе взятые. С трудом успеваю оставаться на плаву, как справляются те, кто еще и в квиддич играет или староста или еще где участвует, я вообще не знаю. Экзамены были уже сданы, и оставалось доучиться совсем немного.
Лето прошло быстро, проводила время с сестрой, выполняла заданное на лето. Оставалось только вновь собрать свой сундук и отправиться в школу. Вот только я понимала, что совершенно не готова. Я ненавидела свою фамилию, она еще в прошлом году не приносила много радости, а в этом и подавно. Я почти физически ощущала волны ненависти исходившие от других учеников. Что же до остального? В школе наш факультет имел явное преимущество, большинство считали, что скоро все встанет на свои места. Что все будет по правилам. Я так не думала, меня упорно не покидали мысли о том, что я попросту не хочу в этом участвовать. Не хочу выбирать сторону, не хочу предавать друзей или семью. Мы не должны были быть вовлеченными во все это, да и остальной мир тоже. Идея одного человека слишком часто рушила судьб тысяч других и я отчаянно надеялась на то, что моя семья и дорогие мне люди останутся цельными. Даже, если эта мечта была неосуществима. Dum spiro, spero.
Результаты СОВ:
• Защита от тёмных искусств - У
• Трансфигурация - П
• Зельеварение - П
• Заклинания - В
• Травология - П
• История магии - В
• Уход за магическими существами - У
• Астрономия - У
• Прорицание - С
• Древние руны - В
• Маггловедение - С
• Нумерология - В
Характер
Можно говорить свобода, воздух, движение. Девочка-воздух, красиво звучит, не так ли? Жаль, не соответствует действительности. Ведь как-то сразу представляется этакая бледнолицая девушка, с широко распахнутыми глазами, длинными струящимися волосами и бледной, алебастровой кожей. Ах да, совсем забыла добавить про невыразимую хрупкость и желание оберегать эту девушку от всех на свете бед. Красивая картинка? А мне вот повезло родиться так, что я выгляжу как эта картинка, хоть прямо сейчас идти вдохновлять поэтов на стихи о неразделенной любви. Вот только я люблю видеть все это в картинах, книгах или тех же стихах, а в жизни не очень. Выглядит слишком наигранно и фальшиво, а я дочка слизеринской семьи и слизеринского факультета, мне в жизни хватает фальши. Хотя и сама хорошо, людей, которые знают о моей романтичности и сентиментальности можно по пальцам пересчитать. Зачем мне лишние проблемы и так порой называют слишком добрыми для Слизерина. Что поделаешь, они почему-то все уверены, что хитрость и жестокость – качества, нас олицетворяющие. Что амбиции и даже не просто умение, а желание идти по головам наша главная характеристика. А я так не думаю, вот совсем не думаю и совершенно не согласна. Хотя, наверное, что-то во мне должно быть, раз шляпа, не сомневаясь, выкрикнула Слизерин. Правда я думаю, что и в Гриффиндоре неплохо бы прижилась, уж больно принципиальная. Уж не помню, когда они у меня появились, эти принципы, так отличные от принципов моих родителей, но я за них горой. Мне почти плевать на чистоту крови, разве, что сейчас приходится держать язык за зубами, а это мне очень нелегко дается.
Сколько себя помню, хотела всего и сразу, правда всегда готова была расшибиться, но сделать все, чтобы получить желаемое. И я сейчас говорю не о том, что я ныла, рыдала и закатывала истерики. Просто, например, мне не составила труда убедить деда в том, что я хочу учить гаэльский, он и сам был рад. Как-никак язык предков, а тут я сама захотела. Вот только учить его тяжело и мне это давалось непросто, так что с моего поступления в Хогвартс он попросту сказал, что забрасывай ты это дело. А я не забросила, потому что все еще горела этой идеей. И знаете, я ведь все-таки выучила его. Хотя бы, потому что он бесконечно красивый. И моя родина не Шотландия, а Альба, хотя это на самом деле одно и то же. Не отрицаю, люблю добавлять драматизм в свою жизнь, сейчас реже, его и так через край. А еще люблю яркие краски и эмоции. Представляете как тяжко мне на Слизерине? Хотя, на самом деле совсем не тяжко. Потому что так часто судят только о том, что видно всем, а я живу, бок о бок с ними, вот уже пять лет подряд и я хотела бы думать, что хоть немного знаю их. Мы друг за друга горой, наверное, приходится. Но Слизерин дом, семья, крепость, называйте это как хотите. Мы – одной крови. Самой обычной, яркого алого цвета, которая у всех людей одинакова.
Никогда не отличалась особым прилежанием в учебе. Большая часть предметов была неинтересна. Хотя старалась не скатываться, себе дороже. Отец не часто интересовался моими успехами, но за оценками следил рьяно. Всегда обо всем знал и моментально спешил сообщить о том, насколько недоволен. Приходилось держаться на уровне. Порой не совсем честными методами, хотя скорее обменом. Мне писали доклады по Астрономии и делали сложные расчеты, а я с радостью и увлечением корпела над эссе по Зельям или Гербологии. Эти два предмета давались мне легко и приносили не дюжее удовольствие. Правда любимой была Трансфигурация, успехи в которой, однако, оставляли желать лучшего. Точнее я хотела лучшего и большего. Получила всего одну оценку не Превосходно. Правда способностей было не то, чтобы вагон, а скорее маленькая тележка и было тяжело, но я же уже говорила, что упертая. Так что добилась своего.
Привыкла с детства получать желаемое, потому что готова была горы свернуть ради своей цели. Вечно ставила какие-то условия. Новая метла? Ради своей последней, я два летних месяца помогала дяде в аптеке. Не то чтобы очень весело, зато метлу получила. Не могу сказать, что была чересчур послушным ребенком, во мне было слишком много энергии. Думаю, эльфам пришлось со мной потрудиться, хотя порой и мама, вероятно, совсем заскучав, удосуживала меня своим вниманием. Многие сейчас, наверное, решили, что родители у меня тираны и плевать им было на дочек. Но это не совсем так, они воспитывали нас так, как были воспитаны сами, им просто не были известны другие методы воспитания. А я не могу сказать, что сильно страдала. Рядом всегда была Гестия, да и матушка порой все же занималась нами. До сих пор помню ее слова и даже прислушиваюсь к ним. Нет, не о том, что я неуправляема и меня будто несколько Флор, а не одна. А о том, что порой мне все-таки надо сначала думать, потом уже делать. Вся жизнь на эмоциях и впечатлениях. Порой, я слишком прямая, хотя годы обучения в школе научили меня порой держать язык за зубами.
Я привыкла метаться, мне уже шестнадцать, а я совершенно не знаю, чего хочу, в конце концов, у меня еще целый год, чтобы принять решение. А мне кажется, что существует слишком много интересного. Колдомедицина, магическое законодательство, гербология, аптеки дедушки. Мне есть куда податься, и я строю многочисленные планы, каждый раз, упорно забывая о том, что меня ждет на самом деле. Муж, семья, светские рауты. Скучно, но придется смириться. А сейчас я просто не думаю об этом, да и родители тоже. Письмо со словами о том, что жених найден все не идет и я пока просто школьница. Правда, иногда я позволяю себе замечтаться и думаю, что смогу, справлюсь со всем сама. Найду выход из ситуации, как и всегда и проживу свою жизнь сама. Я вообще привыкла быть только своей. Может быть, вот она моя слизеринская черта? Находчивость и нежелание жить под кем-то? Хотя, я не смогу настолько обидеть семью и всех людей, что мне дороги, ведь многие никогда не поняли бы моего поступка, какого я пока и сама не знаю. Но родителям пришлось бы объяснить строптивость дочки, сестре жить с тем, что ее младшенькая наплевала на всех и вся и пошла своей дорогой. Нет, я так не смогу. Никогда, семья для меня все. Мои близкие и друзья – моя опора и я бесконечно верна им. Не предам, чтобы мне не предлагали. А ведь всего секунду назад можно было подумать, что я все-таки гожусь для Слизерина, а тут такие Хаффлпаффско-Гриффиндорские наклонности. Сестра смеется, когда я говорю ей об этом.
В конце концов, зачем мне думать о том, что ждет меня впереди. Мне ведь всего шестнадцать, а наш нынешний мир бесконечно зыбок, даже для чистокровных. Не люблю загадывать вперед и предсказания, хоть и верю во всевозможные приметы. Так и продолжу наматывать на палец выбившиеся нитки и гадать на любовь, класть под подушку засушенные цветы и верить в то, что кулончик, носимый мною не снимая, вот уже четыре года обладает магическими свойствами не только из-за наложенных заклинаний, но и просто потому, что любой камень обладает собственной магией.
Внешность
Anna Christine Speckhart
Никогда не считала себя красавицей, хотя нет, вот прямо сейчас я сказала явную неправду. У меня бывают дни, когда смотрю на себя и думаю, что я не просто симпатичная, а красивая. Но случаются такие дни редко, большую часть времени я попросту не задумываюсь о том, как выгляжу. Бледная кожа, правильная, аристократичная бледность. С одним маленьким «но» Веснушки, довольно много веснушек, особенно в летние месяцы. Но все равно, викторианская красота мне досталась от матери, хотя на ней она смотрится как-то органичнее. Мне лично кажется, что у меня чересчур крупный рот и нос, они папины, а на его лице смотрятся нормально. Зато я люблю свои глаза и волосы. Сочетание, на мой взгляд, довольно красивые. Темные волосы, светлые голубые глаза. Меня устраивает. Я не умею красиво говорить о своем внешнем виде, не умею так, как в фильмах. Считаю, себя совершенно обычно и пока не встречала людей, которые могли бы меня в этом переубедить.
Волшебная палочка
Длина: 10 дюйма 27,3 см
Древесина: Вяз, цвет золотисто-коричневый, древко гладкое без видимых неровностей и изгибов.
Сердцевина: Сердечная жила дракона
Краткая характеристика: Палочка довольно своенравна и Флоре пришлось потратить немало времени и усилий для ее укрощения. Предана хозяину и плохо слушается в чужих руках, разве что Гестии удается добиться наиболее приемлемых результатов. Прекрасно подходит для заклинаний требующих большую точность, таких как, например, заклинания, используемые в Трансфигурации. Гибкая, хлесткая и легкая – отлично подходит для девушки.
Артефакты
Метла: Чистомет-11, 1995 года выпуска
Другое: кулон, тонкая витая цепочка из белого золота, кулон в виде капли, камень – сине-зелёный опал.
Действие: Кулон имеет близнеца, который принадлежит старшей сестры Флоры. При долгом ношении позволяет проявляться эмпатии по отношению ко второму носящему. Подарок на двенадцатый день рождения. Считается семейной реликвией и передается по женской линии.
Домашние животные
Сова породы мохноногий сыч, 4 года, по кличке Орла (Orlagh)
Патронус
отсутствует
Боггарт
ранидофобия – боязнь лягушек. Предстает в образе огромной жабы ярко-зеленого цвета с желтыми вкраплениями на спине и красными глазами, большое количество слизи. Под действием заклинания лягушка либо путается в собственных лапах и падает, либо оказывается, надута, как воздушный шар, либо лопается и превращается в конфетти.
Пробный пост
пост
За окном вновь столь привычная для Шотландии погода. Да-да, тот самый непрекращающийся дождь, уже сидящая в печенках серость первых осенних месяцев. Вроде бы они должны принести с собой радость от начала нового учебного года, ту, что была все предыдущие года, а сейчас на душе какая-то свинцовая тяжесть и привкус железа во рту. Этот год не счастливый, ему дорогу перебежала черная кошка, а каждый день - пятница тринадцатое. Кто-то бил зеркала, кто-то продавал свою душу, и вот он, результат. Одиночество каждого человека, у кого-то лишь более явное и борьба. Каждодневная борьба за свою правду. Как жаль, что она у всех разная.
Размеренный стук каблуков по каменному полу, огромные школьные часы, отбивающие полдень, бежащие куда-то школьники и Флора, словно она одна среди всей этой толпы. Девушке было непривычно это чувство, она уже давно жила так, чтобы со всеми заодно, так, чтобы рядом всегда была опора. А сейчас нет, никого нет. И пустота, словно глубь Черного Озера. Пугающая, утягивающая за собой все дальше и дальше, до тех пор, пока света не станет видно совсем. Ни малейшего проблеска. Только вторая неделя, всего лишь четырнадцать дней новой жизни, к которой не смогли подготовить слова отца. А ведь он всегда помогал своим дочкам, держал руку на пульсе. Вот только он тоже за них, за людей, скрытых масками, а Слизерин всего лишь один против трех факультетов. Плотнее запахивая мантию, девушка продолжает идти дальше, стараясь не обращать внимания на то, что среди тех, кто теперь смотрит на нее с такой злобой, есть и ее друзья.
Брюнетка чуть не спотыкается, кулон на груди обдает огнем. Не приятным теплом, которое ласкает, как пламя камина. Нет, оно огненно-красное, тревожное, оно не дает задуматься, и оно причиняет боль. Достаточную для того, чтобы остановиться. Резко развернувшись на каблуках, девушка бежит по школьным коридорам, таким родным. Она не обращает внимания на четверокурсника, которого сбила с ног, не останавливается помочь и собрать листы пергамента. Ее желание помочь сосредоточено лишь на одном. Сестра. Никакие ссоры не заставят Флору бросить старшую Кэрроу в беде, особенно сейчас.
Темные волосы почти сливаются со школьной мантией, отблески факелов создают зловещие блики. Флорина сильная Гестия стоит в небольшом алькове, одном из многих, что можно найти в Хогвартсе. Никакой магии, только сила слова, которая порой ранит хуже ржавого ножа. Да, как они смеют говорить такое. Они не знают с чем приходиться жить сестрам, не представляют, в какой ад превратилась их жизнь, всего лишь из-за части имени. Словно это клеймо, выжженное на самом видном месте. Флора никогда не умела молчать и сдерживать себя, особенно сейчас. Змейка, не раздумывая, достает палочку, но ее замечают раньше, чем она успевает произнести заклинание. Тонкое дерево отлетает в темноту и падает с еле слышным ударом. Слизеринка вслушивается, стараясь понять, цел ли артефакт.
- Да, как ты смеешь! Ты ничего не знаешь о нас, жалкая, - с губ уже готова слететь ругань, столь неподходящая для юной леди. Однако девушка чувствует чьи-то холодные пальцы на левом предплечье. То, что они холодные она понимает даже сквозь одежду, это не физический, а эмоциональный холод. Мучительно медленный поворот головы и девушка встречается с лицом двоюродной тетушки, в чертах которого, порой даже можно различить какое-то сходство с сестрами Кэрроу. На лице родственницы играет улыбка, выражение лица, обычно не сулящее ничего хорошего. Подсознательно девушка понимает, что и ее собственные губы растягиваются в грустной улыбке. Ведь, в конце концов, все, что у них есть, это они сами.
